Ситуацию нынешнего года с лесными пожарами в Сибири можно назвать катастрофической с учетом не только площади бедствия, но и негативного международного резонанса
Дым от пепелищ вышел за пределы российской территории и достиг побережья Америки. Когда большая политика вмешалась в дело пожаротушения в сибирской тайге, наступил, казалось бы, перелом. В Красноярск прилетел глава российского Правительства Дмитрий Медведев. Трем регионам СФО, пострадавшим от пожаров, было экстренно выделено из бюджета и резервного фонда страны беспрецедентных 6 млрд рублей. Экономический ущерб от лесных пожаров в России с начала этого года составил около семи миллиардов рублей. Об этом заявил врио руководителя Федерального агентства лесного хозяйства Михаил Клинов. По его словам, точно оценить ущерб пока невозможно.
Однако в Красноярском крае площадь возгорания после политических решений и выделенных денег не только не сократилась, но и возросла почти на 2 млн 354 тыс. гектаров с начала года. Такие данные на 25 августа приводит федеральное ведомство Авиалесоохрана.
Антилесной кодекс
Эксперты и ученые в один голос утверждают, что ситуация с возгораниями в красноярских лесах существенно ухудшилась после принятия нового Лесного кодекса в 2007 году. В документе в разделе по поводу охраны и пожаротушения лес фактически оказался бесхозным из-за передачи полномочий по его охране и воспроизводству арендаторам участков. Кроме того, полномочия по контролю и пожаротушению в лесах были переданы из федерального центра в регионы. Но фактически без финансового обеспечения, считает член Общественного совета при Министерстве лесного хозяйства Красноярского края, директор красноярской общественной организации «Плотина» Александр Колотов. О негативных последствиях многократно предупреждали экологические организации во время обсуждения законопроекта. Но вопреки всем разумным доводам новый лесной кодекс был принят.
Хроническое недофинансирование усугубилось и нововведениями 2015 года. Тогда был ратифицирован приказ федерального Минприроды о внесении изменений в правила тушения пожаров в лесах и разделе лесных территорий на так называемую зону контроля и зону пожаротушения.
В чем их главное различие? Зоны контроля лесных пожаров устанавливаются органами исполнительной власти субъектов РФ только для проведения лесоавиационных работ в труднодоступных и удаленных территориях, поясняют в Авиалесоохране. Зона тушения — рядом с населенными пунктами, куда относительно легко могут добраться пожарные.
Иными словами, сами региональные комиссии по ЧС могут регулировать, какая часть леса будет тушиться, а на какой за огнем будут только наблюдение, чтобы пожар не перекинулся на объекты экономики и населенные пункты. В состав комиссий входят представители МЧС, профильных министерств, высшие должностные лица органов власти региона. Именно эта комиссия определяет стратегию пожаротушения.
Николай Лащинский, главный научный сотрудник лаборатории экологии и геоботаники ЦСБС СО РАН, тоже уверен, что Лесной кодекс и отсутствие финансирования и грамотной политики развалили службу пожаротушения: «В советское время она была не самой лучшей в мире, но достаточно эффективной. Теперь и ее нет».
Китайский след
«Я общаюсь со многими жителями в крае и знаю, как возросли за последние годы нарушения в части лесопользования на местах, — рассказал депутат горсовета Красноярска Константин Сенченко. — Сегодня в лесах хозяйничают представители китайской диаспоры с большим количеством наличных денег, исчисляемых миллиардами. Деньги просто «гуляют по краю». Как следствие, развивается коррупция в рядах местных чиновников. Ведь миллиарды наличных могут решать любые задачи — от организации незаконных рубок до сокрытия преступлений в части природопользования. Единственное, что интересует коррупционеров, — деловая древесина, которая в большом объеме направляется в Поднебесную».
Подтверждением этого мнения служат массовые уголовные дела в отношении сотрудников краевых лесхозов. Например, прокуратура края сообщала о возбуждении уголовного дела в отношении директора краевого госучреждения «Енисейский лесхоз» из-за вымогательства взятки в 100 тысяч долларов США у руководителя ООО «Енисейский леспромхоз». Он был задержан при получении 50 тысяч. А руководитель КГКУ «Невонское лесничество» за 63 эпизода взяток от лесопользователей и превышения полномочий был осужден на семь лет лишения свободы. Ежегодно прокуратура края находит массу нарушений как в лесах, так и неэффективных действиях органов власти и лесничеств. Но преступления в лесной сфере не прекращаются.
«В районах края, вполне допускаю, кто-то может быть рад пожарам. Здоровый лес нередко выдают якобы за сгоревший, чтобы спокойно вести его рубку и не платить налоги, — уверен Сенченко. — Поэтому часть возгораний возникает из-за отсутствия средств пожаротушения, нарушений условий аренды угодий и невывоза отходов лесозаготовок, а часть — это рукотворные пожары, инициированные злоумышленниками, чтобы скрыть следы незаконных вырубок и отсутствия природоохранных мероприятий со стороны многочисленных арендаторов лесных угодий. Чтобы детально разобраться в ситуации, нужны проверки со стороны абсолютно независимых экспертов и контролеров». Он подчеркивает: только после вмешательства федеральных властей началась комплексная проверка правоохранителей и надзорников. В начале августа премьер-министр страны Дмитрий Медведев поручил до 1 ноября 2019 года Генпрокуратуре, СК РФ и МВД найти причины «намеренного создания лесных пожаров как способа сокрытия незаконной заготовки древесины». Но ведь такая ситуация сложилась не вчера и закончится явно не в установленный срок.
Снова в антилидеры
В этом году ситуация пожаров в лесах сказалась и на состоянии экологии в населенных пунктах. В некоторые летние дни Красноярск оказывался антилидером в «черном списке» самых грязных городов мира с точки зрения состояния атмосферы. Александр Колотов считает, что недовольство населения подвигло власти на активные действия и выделение денег. Он обращает внимание на противоречивые — по сравнению с аналогичными ведомствами в Новосибирской и Кемеровской областях — действия Средне-Сибирской гидрометеослужбы и регионального Роспотребнадзора, которые отказались признавать превышение нормативов по чистоте воздуха и вводить режим НМУ («черного неба»). При этом сами промпредприятия из числа социально-ответственных снизили выбросы в атмосферу.
Однако Константин Сенченко убежден, что страна давно живет в ситуации, когда мнение местного населения неважно. А «денежный дождь» пролился только после международного скандала. Когда дым от огня в сибирской тайге дошел до Аляски, президент США предложил помощь Владимиру Путину в организации тушения пожаров. Тогда и прошло экстренное совещание участием премьера Медведева и профильных федеральных министров в красноярском аэропорту, а следом потекли деньги.
Тушить деньгами
На что пойдут 6 млрд рублей? Согласно распоряжению Правительства РФ, датированного 8 августа, сумму распределят по следующей схеме: Рослесхозу для субвенций территориям выделено 1,9 млрд рублей на тушение леса в Красноярском крае, Иркутской области и Якутии; еще по 1,8 и 2,3 млрд рублей соответственно получат Минобороны и МЧС на эти же цели. Из этой суммы конкретно Красноярскому краю достанутся 733 млн, Иркутской области — 765 млн, Якутии — 391 млн рублей.
А вот по какой схеме власти регионов распределят эти средства — ясности нет. Ученые и общественники единодушны во мнении: деньги надо направлять на реальные действия по спасению сибирского леса, а не на оргмероприятия чиновников.
«Мы, к сожалению, не видим улучшения системы госуправления при организации пожаротушения в лесах, — считает Константин Сенченко. — Полномочия распределены так, что ответственность лежит и на федеральных, и на региональных, и на отраслевых, и на силовых ведомствах. Как показывает практика, для эффективного регулирования пожаротушения и природопользования мало инициатив в регионе — постоянно необходима воля федерального центра. Денег каждый год мы тратим больше, а ситуация — все хуже. По отчетам Минлесхоза — все хорошо. А если заехать в тайгу и посмотреть на деле — это не так. Лесничие сокращены, егерей нет. Крупные арендаторы пилят лес и оставляют за собой мусор, что, опять же, ведет к пожарам. Самое правильное — чтобы деньги на лесозащиту оставались на местном, региональном и районном уровне, а не выделялись с большой задержкой из федерального бюджета. Разобщенность полномочий федерации, края, муниципалитетов, местного самоуправления, их бюджетов и приоритетов приводят к тому, что ущерб от лесных пожаров каждый год возрастает».
По словам депутата, нужны и новые меры по обновлению технического парка: на пожары летят очень миниатюрные по вместимости пожарных вертолеты «Робинсон», а техника пожаротушения в малых населенных пунктах максимально изношена. В условиях активности населения и всеобщего доступа в интернет нужны новые формы контроля и форматы открытости информации.
Депутат обращает внимание еще на одно последствие пожаров и сопутствующее ухудшение экологии: это приводит к оттоку населения. Так, из Красноярского края ежегодно уезжают тысячи человек. За первые полгода 2019 года эта цифра составила почти 24 тысячи человек. Одной из причин их отъезда стала плохая экология.
Такого же мнения придерживается и депутат горсовета Красноярска, экс-замминистра природных ресурсов и лесного комплекса края Сергей Шахматов: «Красноярский край — самый лесной регион в стране. Если посмотреть в ретроспективе, то были годы и более пожароопасные. Но за эти годы много раз менялось отношение к тушению лесных пожаров. Отмечу, что леса в регионе стареют естественным путем, и тут важен фактор быстроты обнаружения возгорания. Иногда проходит неделя, пока их выявят и присвоят категорию опасности. Для повышения оперативности должна быть организована превентивная, системная работа — еще до наступления пожароопасного сезона. Нужно делать лесопожарные просеки и санитарную рубку, убирать сухостой, иметь технику, чтобы минимизировать пожары. На мой взгляд, это не выполняется сегодня. В этом году много участков сгорело не в зоне наблюдения, а у арендаторов, которые занимаются промзаготовкой древесины. Они зарабатывают деньги на нашей тайге! Здесь вопрос к региональному минлесхозу: почему не исполняются условия долговременных договоров аренды лесопользования? Их контроль позволил бы снизить вероятность разноса пожаров на большие площади. Остатки лесопиления — этот тот самый порох, который приводит к верховым пожарам. Нужно укреплять лесной контроль и надзорные службы. Сейчас у нас один лесник на сотню тысяч гектаров. Не надо накачивать Лесопожарный центр деньгами, а нужно проводить предварительные мероприятия. Технологии есть, как предотвратить верховые пожары. Пока же нет реального хозяина в тайге: он где-то тут, в краевой столице в кабинете!»
Александр Колотов предлагает начать с самого главного — изменения Лесного кодекса: «Сам принцип хозяйствования трактуется в документе как «бери из леса все самое ценное». Ведь понятие «лес» как совокупность флоры и фауны исчезло из нормативов: есть экономическое понятие «лесной фонд». Тушить деньгами пожары, когда «жареный петух клюет», странно. Надо найти ответ — почему у нас каждый год горят миллионы гектаров тайги?»
Проблема лесных пожаров, по мнению завлабораторией лесной пирологии Института леса Петра Цветкова, обусловлена двумя основными факторами, изменением климата и несовершенством системы охраны лесов от пожаров: «В настоящее время нужно безотлагательно выполнить следующие мероприятия: сократить так называемую зону контроля — удаленные территории, на которых, согласно постановлению Рослесхоза, разрешается не тушить пожары при определенных условиях».
По словам ученого, на местах к этим пресловутым «зонам контроля» стали относить «все, что хочется»: территории, которые находятся близко к жилым зонам и дорогам, а также территории, где проводятся лесозаготовки. Сейчас «зона контроля» составляет почти половину — 49% — территорий лесного фонда страны. Это количество необходимо сократить до 25%.
Николай Лащинский отмечает, что нужно пересмотреть отношение к лесу как совокупности насаждений деревьев: «В Москве часто считают, что Сибирь вся заросла лесом и здесь не нужны меры по его восстановлению. Но ведь это еще и фауна, сложная природная среда. Нужно разделять эксплуатационные леса, где древесину заготавливают, и естественные экосистемы». Он предлагает перенять лучший опыт таких «лесных» стран, как Норвегия и Финляндия, а Александр Колотов — того же Китая, где, по его словам, власти добились хороших результатов сокращения лесных пожаров.
Но в любом случае все упирается не столько в деньги, сколько в отсутствие здравого смысла. И основной вопрос не только в том, как распорядятся регионы выделенными суммами, а хватит ли политической воли для изменения правовых норм, призванных пожары тушить, а не наблюдать за ними.