© Егор Фёдоров
22 Дек 2019, 18:17
Шансы попасть в приемную семью есть у каждого ребенка из детского дома, но не для всех они равны. «Маленькие семьи» из нескольких братьев и сестер, дети с особенностями развития и подростки, которых второй раз вернули в учреждение, составляют большинство воспитанников, и их редко усыновляют. Как становятся профессиональными приемными родителями в Новосибирске и кто им помогает — в репортаже Тайги.инфо.
Когда подруга Ольги Андреевой усыновила ребенка, та твердила, что женщине никогда его не полюбить, потому что он чужой. Через три года Ольга пришла с подругой навестить ее дочь в больнице и познакомилась с Алиной из детского дома. Вскоре она удочерила ее.
Через полгода после того, как Алина переехала в семью Андреевых, в детском доме им предложили взять семилетнюю Олесю. Но супруги побоялись не справиться еще с одним ребенком. Прошло четыре года, и Ольга с мужем Вячеславом попали на концерт, где увидели ту самую девочку Олесю — она выглядела совсем худой, хрупкой и танцевала в тяжелом кокошнике.
«Ей было 11 лет, она весила 22 кг. Муж увидел и говорит: „Смотри, какие у девочки умные глаза, ее надо откормить срочно“», — вспоминает Ольга.
В 2018 году у Андреевых появилась третья дочь, девятилетняя Таня — от девочки отказалась приемная мать. А осенью 2019-го супруги взяли из детского дома сразу трех братьев: 13-летнего Лешу, 11-летнего Максима и семилетнего Диму. Их родители погибли, и братья оказались у тети, где прожили всего месяц — родственница отдала их в детский дом.
Мальчиков помог устроить в семью фонд «Солнечный город», который в 2019 году запустил программу «Новая семья 2.0».
По проекту приемным семьям предоставляют в безвозмездное пользование большие квартиры и круглосуточную помощь кураторов и психологов. Приемных родителей фонд устраивает к себе на работу и ежемесячно выплачивает им премию. Под опекой в профессиональных семьях может находиться до восьми детей. Такие родители берут любого ребенка из категории трудноустраиваемых на то время, пока ему ищут постоянную семью. Они не выбирают, кого им опекать. Все семьи проекта проходят сложный отбор, тренинги и психологическую диагностику. Фонд заключает с родителями договор, по которому они обязаны выполнять требования и рекомендации психологов.
«У меня есть подруга, тоже приемная мама, которая участвовала в одном из проектов „Солнечного города“. А потом фонд пригласил ее подумать над концепцией „Новой семьи 2.0“, и она взяла с собой меня, — рассказывает Ольга. — С нами и другими родителями обсуждали, как может выглядеть проект и что нужно для его запуска. Потом я про эту идею забыла. А спустя много времени мне предложили поучаствовать. Я даже не думала, что мы сюда попадем, все как-то само закрутилось».
Родная дочь Ольги уехала жить в Москву в 2008 году, и тогда женщина впервые задумалась об усыновлении: «В квартире, где мы жили раньше, был открыт подъезд, и туда постоянно подбрасывали котят. А мы все время брали их себе, потом пристраивали их. Кто-то может перешагнуть и пройти через это, я не могу. Так же и с детьми. У всех наших детей вторичное сиротство. И мне хочется, чтобы они были счастливы, жили в семье и получали образование».
Ольга верит, что все для нее было будто придумано заранее. Много лет она трудилась на заправке, но внезапно ее решили продать, так женщина осталась без работы, а через два дня раздался звонок из «Солнечного города». Андрееву позвали в новый проект.
«Я просто доверилась судьбе и с Олесей, и с работой, и с мальчишками, — вспоминает Ольга. — Директор детдома „Созвездие“, откуда мы год назад забрали Таню, узнала, что я участвую в „Новой семье 2.0“ и предложила взять трех парней. Я засомневалась, у меня ведь всегда только девочки были. Но она сказала: „Это ваши парни, я точно знаю“».
Шесть правил
С Лешей, Максимом и Димой Андреевы общались полтора месяца, гуляли с ними, приглашали в гости. А в начале ноября 2019-го перевезли к себе, в арендованную «Солнечным городом» трехкомнатную квартиру.
Пока Ольга договаривается по телефону с соцзащитой о путевках в детский санаторий, за большой стол на кухне садятся Леша и Максим. Младший Дима долго стесняется выходить из комнаты.
«Он будет выглядывать, смущаться, но потом придет, — улыбается Ольга. — Это мальчишки сейчас такие скромные, а в остальное время они устраивают тут бои без правил. Причем непонятно, почему дерутся. Пока опасности для жизни нет, я не вмешиваюсь, пусть сами разбираются. Однажды Леша применил силу не в игровой форме, тогда мы с ним серьезно поговорили».
Адаптация в новой семье у братьев только началась, и пока делать какие-то выводы рано. Она может длиться месяц, а может и полгода и даже год, все дети по-разному привыкают к новым условиям, уточнила Ольга Андреева: «Скоро будем ловить сюрпризы, а пока у нас конфетно-букетный период, все хотят друг другу понравиться».
С расширением семьи у Андреевых сразу появилось много «надо»: Леша в ноябрьские морозы ходил в тряпичных кроссовках, и ему срочно требовалась обувь, у Максима с Димой не было теплых курток и школьной формы. Семья переехала в другой район, поэтому всех надо было устроить в новую школу и секции.
«Хорошо, что квартиру нам предложили выбрать самим. Мы подгадали так, чтобы все кружки были под рукой. В школу, конечно, сложно было попасть, потому что центр города, мест нет, пришлось через департамент образования [мэрии] добиваться, зато теперь она от нас в пяти минутах ходьбы, — делится Ольга. — Первый месяц нас болтало немного, дети постоянно спрашивали: „Когда в школу?“ А школа все никак не могла решить. Сейчас все стабилизировалось: учеба, секции, сон».
Ольга долго не могла привыкнуть и к тому, что еды теперь приходится готовить в два раза больше, все учатся в разные смены, каждого нужно встретить и накормить. «Когда мы переехали в эту квартиру, месяца полтора жили без мальчиков и очень кайфовали здесь: тишина, красота. А потом, когда они к нам приехали, я похоронила себя в этих кастрюлях. Думала: „Неужели я всегда буду только поваром?“. Но потом стало легче, бывает, даже могу не готовить целый день», — говорит Андреева.
Не раствориться полностью в многодетных буднях Андреевым помогло налаживание режима дня у всех детей и создание семейных правил по рекомендации психолога. Единственное условие — нельзя было придумать их больше шести. Сначала родители дали Леше полную свободу, и подросток стал каждую ночь играть на телефоне. Утром Ольга просыпалась с тяжелой головой, и вскоре поняла, что нужен семейный совет.
«Мы посовещались и решили, что отбой у нас в пол-одиннадцатого, телефоны дети относят в санаторий, то есть на кухню. И так стало легко, все высыпаются, я встаю в отличном настроении. Конечно, в выходные или каникулы даю им дольше повеселиться, — отмечает Ольга. — На семейном совете мы определились, что каждый моет за собой посуду, заправляет постель, а по воскресеньям у нас генеральная уборка, еще одно правило — мы всегда поддерживаем друг друга, если кому-то плохо».
«Младшие говорят: „Эх, Леха, останешься на второй год“»
Младшего Диму домашние ласково называют «Королевичем» из-за его взрывного характера и командного тона. Но вообще он ласковый и любит обниматься, уверяет Ольга. Средний Максим очень спокойный, ему нравится помогать маме по хозяйству: готовить и убирать. Старший Леша — серьезный и рассудительный.
«Я сначала думала, что сложнее всего будет именно с Лешей, все-таки он подросток, но самым проблемным у нас оказался Димка. Первое время он так хлопал дверями, аж тряслось все. Потом мы придумали, что за каждый хлопок он будет отдавать в копилку по пять рублей, и он перестал это делать», — говорит Андреева.
Полтора месяца назад Дима с трудом складывал слоги в слова, а теперь читает быстрее всех в классе. «У него с финансовой дисциплиной очень хорошо дела обстоят. Мы его так и научили читать, он нам и на пять, и на 17 рублей начитал», — смеется Ольга.
Детей очень важно приучить к правильному распределению денег, считает Ольга. В семье Андреевых они знают, сколько и куда уходит денег. «Например, через три дня как мальчишки переехали к нам, у Леши был день рождения, и он очень хотел получить в подарок телефон. Но в тот момент у нас не было на него денег, поэтому мы ему объяснили, что сможем купить его только к Новому году. Он сказал: „Да не вопрос“. Мы разговариваем с ними о финансах, чтобы они умели правильно планировать свой бюджет».
Все дети Андреевых ходят в школу с углубленным изучением иностранных языков. Таня играет в театральной студии и дополнительно занимается английским языком. Скоро на английский пойдет и Максим. Братья играют в спортклубе в футбол, которым увлеклись еще до того, как попали в семью. Старшая Олеся поступила на первый курс медуниверситета. «У нас все очень азартные в учебе. Мне поначалу было дико, что Леша ленится немного. Младшие ему говорят: „Эх, Леха, останешься на второй год, а потом вообще будешь с нами учиться“. И он идет, открывает учебник и начинает читать, потому что ему стыдно отставать», — делится Ольга.
Чтобы Леша быстрее влился в учебу после долгого переезда, с ним занимается репетитор по математике. «В детском доме никто же не следил за ними: списали готовое домашнее задание из интернета — и ладно. С младшими легче уроками заниматься, а с Лешей и нарушать личное пространство нельзя, и контролировать тоже надо, — рассуждает Андреева. — По правилам проекта мы должны быть педагогами, но у меня больше получается — мамой. Мне важно воспитать их как родитель, чтобы они по жизни потом шли готовые ко всему и социализированные».
«Негатив часто у людей есть, что мы из-за денег детей берем»
Родственники и знакомые Андреевых по-разному относятся к их приемному родительству.
«Негатив часто у людей есть, что, мол, мы из-за денег детей берем. У меня иммунитет уже. Брат нейтрально к этому относится: не одобряет, но и ничего не высказывает, а мама сама воспитывалась в детском доме, поэтому понимает. В принципе понятно, откуда во мне желание усыновлять», — говорит Ольга.
Андреевы свободно общаются с детьми об их родных семьях. У Максима, Димы и Леши есть старшие сестры со стороны отца, они часто приезжают в гости, постоянно интересуются судьбой братьев. «Когда от нас последний раз уезжала Саша, их родная сестра, мальчишки проводили ее, закрыли дверь и сказали: „Ура, уехала“. И тогда я поняла, что они освоились, что они дома», — вспоминает Ольга.
Психолог рекомендовала Андреевым вести книгу жизни каждого ребенка — специальный альбом, куда нужно вклеивать фотографии важных людей из прошлой жизни детей. Такой альбом семья попыталась сделать и для Тани, которую удочерили в 2018 году.
«Таня очень скучает не по той маме, которая предала, а по сестренкам, она их очень любит. Я нашла их фотографии, где они все совсем маленькие очень трогательно задувают на торте свечи. Спросила, хочет ли она посмотреть на них. Она сначала обрадовалась, а потом взяла их, пошла в комнату и рыдала, — вздыхает Ольга. — У нее такие были всхлипывания, и я поняла, что именно в тот момент ей это было не нужно. У всех все индивидуально: кому-то надо делать альбом, кому-то — достаточно того, что он просто помнит. Она несколько дней сама не своя ходила с этими снимками и говорила: „Ну, почему они меня отдали, они мне говорили, что если я буду себя хорошо вести, то меня заберут обратно“. Может, это стоило бы сделать позже, когда прошло бы больше времени».
Олеся хорошо помнит своих родителей и иногда перелистывает альбом с их фотографиями. «Я помню, что у меня были родители, но сейчас надо жить настоящим», — говорит она.
У Олеси есть и родные брат с сестрой, но они совсем не хотят ее видеть и постоянно спрашивают, когда она выпишется из их общей квартиры. Свою квартиру она получить не может, потому что перед ней в очереди на жилплощадь еще 1700 выпускников детдома. Андреевы подали на мэрию в суд, и при положительном рассмотрении дела Олесю переведут в очередь из 600 человек.
«Олесины брат с сестрой — абсолютно нормальные люди с высшим образованием, не алкоголики или асоциальные личности. У них семьи, дети, работа. Для меня это странно», — удивляется Ольга.
«А у меня еще все прекрасно, оказывается»
Самые тяжелые моменты приемного родительства для Ольги пришлись на период воспитания первого ребенка.
«С Алиной у меня были депрессивные моменты, я не знала, что с ней делать, потому что дочь из огня да в пламя бросало. Тяжело проходил пубертатный период, — рассказывает женщина. — Но даже из совсем ужасных ситуаций находится выход. Я в своем районе ходила в клуб приемных семей „Ковчег“, там общалась с такими же мамами. И сейчас, когда что-то происходит, сразу звонишь и говоришь: „Все пропало“. Мы и смеемся, и плачем друг другу. Так послушаешь, у кого что случилось, и думаешь: „А у меня еще все прекрасно, оказывается“».
Сейчас Андреевы регулярно проходят обучающие тренинги и конференции в «Солнечном городе». «Мне очень нравится, когда мы в игровой форме что-то разбираем, принимаем на себя роли ребенка и родителя. Когда это обучение проходишь, кажется, что все сможешь. Так заряжает! — делится Ольга. — Еще нам проект предоставил куратора и семейного психолога, которые в любое время могут приехать и оказать нам поддержку. Этот проект хорош именно командной работой. Я чувствую, что не одна».
Когда Таня только попала к Андреевым, первое время она лежала и звала Ольгу: «Мама, а принеси водички попить». Ольга приносила, и так повторялось по несколько раз за день.
«Папа наш ей тогда сделал замечание: „Такая большая девочка, а маму гоняешь!“, а она заплакала. А потом, когда мы пришли на обучение, нам объяснили, что у ребенка так формируется привязанность. И она знает, что я здесь, что я всегда приду, и пусть для этого нужен любой мелкий повод, — отмечает Ольга Андреева. — Когда ты уже понимаешь, почему это происходит, тогда легко, а когда не знаешь, начинаешь злиться, почему ребенок не ребенок, а исчадие. Это как ветрянка — пройдет».
Профессиональные родители по правилам проекта также должны вести индивидуальный план развития жизнеустройства ребенка, где отмечают, что хорошего или плохого произошло у него за день, и какое чувство у это вызвало. В конце каждой недели семьи обсуждают настроение детей с психологом.
Пока, по словам Ольги, в ее приемном родительстве все-так больше радости, которая проявляется в мелочах. Таня принесла очередную пятерку, репетитор похвалила Лешу за то, что у него хорошо получается управляться с дробями — значит, не так уж отстал, догонит: «Вот мы иногда вечером как засидимся, и из кухни никого не выгонишь. Муж даже начинает ругаться. А мы здесь как начнем общаться, и смеемся, и играем в игры. Это моя жизнь, мне так нравится, мне комфортно».
Фонд «Солнечный город» запустил проект «Новая семья» еще в 2011 году, чтобы помогать профессиональным семьям улучшать жилищные условия и брать «трудноустраиваемых» детей. На проект выделили грант до 1 млн рублей на покупку нового жилья или окончание строительства. За 8 лет существования программы фонд устроил в семьи 86 детей в Новосибирске, Иркутске, Екатеринбурге и Барнауле. В 2019 году «Солнечный город» при поддержке компании MasterCard открыл три приемные семьи по проекту «Новая семья 2.0».
Текст Ирины Беляевой
Фото Егора Фёдорова
Что это за обувь, остается только догадываться. Фото из паблика “Мода новосибирского метро”
Люди в костюмах Санты дарили прохожим гостинцы и хорошее настроение. Фото автора
Несколько десятков работников скорой помощи вышли на пикет 22 декабря у театра «Глобус». Фото Артема Шершнева
Уникальные кадры новогоднего городка недавно появились в Сети. Фото Славы Степанова